Записано И. Бордусенко
Расшифровка фонограммы в исп. И. Гайовича
Текст из сб. "Песни дворов и улиц"

* * *

Где-то пел соловей песнь любимой своей,
Ночь дышала весенней прохладой...
Дай гитару мне, друг, я тебе пропою,
Расскажу тебе жизнь и отраду.

Это было давно, уж прошли те года,
Шел этап, окруженный конвоем.
В незнакомых краях, далеко от родных,
Довелось повстречаться с тобою.

На разъезде одном ты ко мне подошла,
Вся в слезах, с голубыми глазами.
Дал мне строгий конвой попрощаться с тобой,
Попрощаться с родными краями.

Зубы белые в ряд, словно жемчуг горят,
Платье было на ней голубое.
"Ты на Север уйдешь", - прошептала она,
Так сказал ей начальник конвоя.

Вдруг раздался гудок, поезд тронул состав
И тихонько пошел от вокзала.
Я рукой помахал, поцелуй ей послал,
Она вслед за вагоном бежала.

Проходили года, я писал иногда:
"Здравствуй, Валя моя дорогая!
Я преступник и вор, у меня срок большой,
И меня ждет могила сырая..."

Пишет Валя в ответ, шлет сердечный привет:
"Здравствуй, Коля, родной мой, любимый!
Без тебя, милый мой, в жизни счастья мне нет,
Я уйду за тобою в могилу".

В предвещающий май я вернулся домой
И с трудом отыскал я избушку,
Со слезой обнимал я родного отца,
Со слезой целовал мать-старушку.

И тогда я спросил у родного отца:
"Где же Валя моя дорогая?"
У отца по щеке покатилась слеза.
Сердце сжалось, беду предвещая.

"Видишь, сын, вдалеке серый холмик стоит,
Серый холмик, поросший травою,
А под холмиком тем твоя Валя лежит,
Вот скончалася этой весною".

Я букетик цветов ей нарвал полевых
И пошел, спотыкаясь, рыдая.
Вот я отбыл свой срок и вернулся домой...
Здравствуй, Валя, моя дорогая!

Где-то пел соловей песнь любимой своей,
Ночь дышала весенней прохладой.
На гитару свою я тебе, друг, пропел,
Рассказал тебе жизнь и отраду.

* * *

Это было давно - уж не помню когда:
Шел этап, окруженный конвоем.
Не дал шумный конвой распрощаться с тобой,
Распрощаться с родными краями.

Вот раздался гудок. Поезд тронулся в путь.
Стал конвой на подножку вагона.
"Об одном лишь прошу: ты меня не забудь!" -
Прокричала Людмила с перрона.

Но летели года... Я писал иногда:
"Ты не жди меня, Людка родная,
Я - преступник, я - вор, у меня срок большой.
Ждет меня здесь могилка сырая".

Пролетели года, я вернулся домой -
Я вернулся к мамане с папаней,
И тогда я спросил: "Где же Люда моя,
Где же Людка моя дорогая?"

"Обернися, сынок, видишь - холм за рекой,
Этот холм, что поросший бурьяном?
А под этим холмом твоя Люденька спит -
Умерла от тоски и печали".

В роще пел соловей о любимой моей,
И любовная песенка спета...
А когда я беру шестиструнку свою,
Я невольно о ней вспоминаю.

* * *

Это было давно, это было весной,
Шел этап, окруженный штыками.
На разъезде одном я увидел ее
Полных слез голубыми глазами.

И, увидев этап, она к нам подошла,
Подарила платочек шелковый.
А на этом платке было несколько слов.
Парень плакал, те строки читая.

И писал ей тогда: "Здравствуй, Валя моя,
Здравствуй, Валя моя дорогая!
Я разбойник, я вор. Срок большой у меня,
Ждет меня уж могила сырая!"

Но вот кончился срок, вышел я из ворот,
Нашел дом с распускавшейся грушей.
На мой радостный крик вышел старый старик,
Весь заросший седой бородою.

И спросил тогда я: "Где же Валя моя?
Где же Валя моя дорогая?"
И ответил старик: "Видишь, холмик стоит,
Весь поросший густою травою..."

И нарвал я цветов из весенних садов,
И пошел я к холму, спотыкаясь.
А над этим холмом грустно пел соловей,
Не дождавшись заветного друга...