Расшифровка фонограммы в исп. А. Северного
Расшифровка фонограммы в исп. Л. Утесова
Текст из сб. "49"
Расшифровка фонограммы в исп. неизвестного

С одесского кичмана

С одесского кичмана
Бежали два уркана,
Бежали два уркана да с конвоя -
На Сонькиной малине они остановились,
Они остановились отдохнуть.

Один - герой гражданский,
Махновец партизанский -
Добраться невредимым не успел,
Он весь в бинтах одетый и водкой подогретый,
И песенку такую он запел:

"Товарищ, товарищ, болят таки мои раны,
Болят таки мои раны в глыбоке -
Одна вот заживает,
Вторая нарывает,
А третья - засела в глыбоке.

Товарищ, товарищ, закрой ты мое тело,
Зарой ты мое тело в глыбоке,
Покрой мою могилу,
Улыбку на уста мне,
Улыбку на уста мне сволоки.

Товарищ, товарищ, скажи, ты, моей маме,
Что сын ее погибнул на войне -
С винтовкою в рукою,
И с шашкою стальною,
И с песней на веселой на губе".

С одесского кичмана
Бежали два уркана,
Бежали два уркана с конвою -
На Сонькиной малине они остановились,
Они остановились отдохнуть.

С одесского кичмана

С одесского кичмана
Бежали два уркана,
Бежали два уркана да на волюшку.
Под Княжеской малиной они остановились,
Они остановились отдохнуть.

Товарищ, товарищ, болят мои раны,
Болят мои раны в глыбоке...
Одна же заживает,
Другая нарывает,
А третия застряла у боке.

Товарищ, товарищ, скажи моей ты маме,
Что сын ее погибнул на банке...
И с шашкою в рукою,
С метелкой у другою
И с песнею веселой на губе.

Товарищ малохольный зароет мое тело,
Зароет мое тело в глыбоке...
И с шашкою в рукою,
С метелкою в другою
И с песнею веселой на губе.

За что же ж мы боролись,
За что же ж мы страждали,
За что ж мы проливали нашу кровь?
Они же там пируют,
Они же там гуляют,
А мы же подаваем сыновьев...

Урка

Шли два уркана
С советского кичмана,
С советского кичмана домой.
И только ступили на тухлую малину,
Как их разразило грозой.

Товарищ мой верный,
Товарищ мой милый!
Болят мои раны на груди...
Одна утихает,
Другая начинает,
А третья рана на боку.

Товарищ мой верный,
Товарищ мой милый!
Зарой мое тело на бану.
Пускай малохольные легавые смеются,
Что умер геройский уркан я!

* * *

С одесского кичмана,
Тургенева романа,
Я вычитал хорошенький стишок:
"Как хороши стервозы,
Как сладки были розы -
Теперь они истерты в порошок!"

Гляжу я с тротуара -
Сидит в окошке шмара,
Сидит себе, ни кушает, ни пьет.
Она в шикарном доме,
А я хожу на стреме,
Хожу себе, как полный идиот!

Ай, мама, моя мама!
Какая панорама!
Две девочки - глазенки как миндаль!
Одна мне подмогает,
Другая подморгает,
А третья нажимает на педаль.

Хожу себе - вздыхаю,
Тех розочек внюхаю,
Хожу себе тудою и сюдой.
Хожу себе - гуляю,
Тех розочек внюхаю,
Хоть я уже совсем немолодой.

По улицам просторным
Шагает беспризорный
Ребенок сорока пяти годов.
Идет он по панели
В разорванной шинели
И песенку такую он поет:

"С одесского кичмана
Бежали два уркана,
Бежали два уркана на заре.
У Вяземской малины они остановились,
Один другому тотчас говорит:

"Товарищ, товарищ, болят мои раны,
Болят мои раны в глубоке...
Одна, глядь, нарывает,
Другая заживает,
А третья застряла в глубоке.

За что же ж мы боролись,
За что же ж мы страждали,
За что ж мы проливали нашу кровь?
Они себе гуляют,
Они себе пируют,
А мы же ж подаваем сыновьев!

Товарищ, товарищ, зарой ты мое тело,
Зарой ты мое тело в глыбоке...
Покрой могилу камнем,
Улыбку на уста мне,
Улыбку на уста мне положи!

Товарищ, товарищ, скажи ты моей маме,
Что сын ее погибнул на войне...
С винтовкою в рукою
И с шашкою в другою,
И с песнею веселой на губе..."