|
|
▪ СТАТЬИ И РАССКАЗЫ ––––––– ▪ ЧТО ПИСАЛИ В ПРЕССЕ –––––– ▪ ПЕСНИ И СТИХИ
|
|
|
ПОДПОЛЬНЫЕ АНСАМБЛИ
Из
записок коллекционера магнитиздата
Рассказ о современных подпольных ансамблях
в Сов. Союзе, вернее об их записях на магнитную пленку,
необходимо начать с Одессы. И не потому, что существует огромное количество
одесских песен, которые составляют основу репертуара многих ансамблей, а по
причине существования до сравнительно недавнего времени легендарной одесской
толкучки, где записи ансамблей активно распродавались. Так как на эту толкучку,
самую последнюю в стране, съезжались покупатели со всего Союза, то и
распространялись эти записи по всему Союзу, знакомя любителей с полузабытыми
песенками нэпмановских времен,
30-х и 40-х годов, лагерными и тюремными песнями.
Нельзя сказать, что записи продавали
совершенно открыто. В толпе покупателей чувствовалась определенная
напряжённость, но, очевидно, милиционеры были подкуплены и беспокоили продавцов
подпольных лент крайне редко.
Песни, имевшие весьма завлекательные
названия: "Одесская свадьба", "С одесского кичмана",
"На Дерибасовской" – исполнялись
подпольными ансамблями Алика Беррисона, Фарбера,
"Бородачами", неким Кожухаровым со товарищи" и т.д. Алик Беррисон заметно выделялся из других исполнителей приятной
манерой пения и игры, сначала на аккордеоне и на электрооргане, сопровождали
ударные, гитара.
К сожалению Алика Беррисона
уже давно нет в живых – он погиб в автомобильной катастрофе, но его соперник по
подпольной славе Фарбер, отличавшийся звонким голосом и агрессивной манерой
пения, не только жив, но и выступает сейчас как солист в одном из русских
ресторанов Нью-Йорка уже под своим настоящим именем.
Центральное место в записях занимала
знаменитая песенка "Мясоедовская",
названная так в честь одной из улиц Одессы. Написана она двумя одесскими
ресторанными музыкантами: Фимой Абрамовичем и Аликом Мочаном,
один из которых тоже живет сейчас в Америке. Несмотря
на то, что мелодия не отличалась оригинальностью, а была заимствована у одной
из известных цыганских песен, "Мясоедовская"
подкупала своей простотой, искренностью и неистребимым одесским духом. Сначала ее заиграла и запела "вся Одесса", а затем она
зазвучала по всем ресторанам страны. Не было ни одного вечера, чтобы не
исполнялась "Мясоедовская" или
"Семь-сорок" – народный еврейский танец фрейлахс.
Почему он назывался именно "Семь-сорок", никто не знал. Повальное
увлечение "Мясоедовской" и
"Семь-сорок" стало беспокоить власти, играть их в ресторанах
специальным распоряжением министерства культуры было запрещено. Танец
"Семь-сорок" музыканты срочно переименовали на "Без двадцати
восемь" и все-таки продолжали потихоньку исполнять, тем более что это
название точно соответствовало времени отправления самолетов
"Аэрофлота" из Ленинграда в Вену, на которых многие любители этих
танцев навсегда покидали Союз.
Однажды один из ленинградских коллекционеров Магнитиздата, работавший проводником поезда дальнего
следования, был в Магадане и зашел вечером в центральный
магаданский ресторан. На эстраде играл небольшой оркестр: две гитары,
контрабас, электроорган, ударные. Музыканты, молодые ребята, остриженные почти
наголо, по внешнему виду напоминали заключенных.
Играли они весьма неплохо. Кроме того, с эстрады звучала совершенно незнакомая
коллекционерам песня:
Созрели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый
смех!
Сейчас эта песенка хорошо известна, а в то
время – в первой половине 70-х годов – о ней никто и не слыхивал, поэтому
забавный текст, где вишневый сад и дядя Ваня с тетей Груней "выпадали в осадок", и приятная
мелодия произвели на коллекционера неизгладимое впечатление. Понравились ему и
другие песни из репертуара ансамбля. Они не были избитыми, в них чувствовался
колорит магаданских золотоискателей, рыбаков, бродяг и, конечно же, зеков. В
конце вечера коллекционер подошел к оркестрантам,
представился и попросил разрешения записать всю их программу на магнитофонную пленку. Магнитофон у него случайно был с собой поэтому,
когда последние посетители покинули ресторанный зал, музыканты из уважения к
питерскому гостю повторили всю свою программу.
Так в Ленинграде появилась магнитофонная
запись ансамбля, получившего условное название "Магаданские ребята".
Эта лента имела большой успех у любителей Магнитиздата,
и копии с нее мгновенно распространились по всему
Союзу. О членах этого ансамбля было известно очень мало: только то, что они
сами рассказали в промежутках между песнями.
Все они досиживали сроки или были ссыльными. Начальство
лагерей отпускало некоторых из них играть в ресторане, как в свое время помещики отпускали крепостных на оброк в город.
Отыграв, они вновь возвращались на нары. Ребята были со всего Союза и песни
поэтому пели самые разнообразные: одесские, цыганские, блатные и туристские,
грустные и веселые. Включали они в свой репертуар и
песни бардов: Высоцкого, Кима, Кукина. Песни, пропущенные через весьма
своеобразную "магаданскую" призму, звучали свежо и оригинально.
Концерт заканчивался словами:
Вы нам письма пишите, наш адрес весь –
Синегорье, Колымская ГЭС.
Успех этой ленты заставил наших питерских
"магнитиздатчиков" сильно задуматься и
вспомнить о том, что именно в Питере были сделаны самые первые в стране записи
подпольных ансамблей с такими солистами, как Лидия Лебзак,*
Илья Набатов, Серж Никольский, Аркадий Северный.
На сей раз самым активным оказался один из
бывших деятелей "рентгениздата", которого
все к тому времени уважительно называли Иваном Сергеевичем.** Он обладал
необходимой аппаратурой, связями в музыкальном мире и, самое главное, денежными
средствами, чтобы эти связи поддерживать. Так появилась первая запись
полуторачасового концерта ленинградского подпольного ансамбля, получившего
название "Братья Жемчужные". Среди музыкантов этого оркестра,
собранного с бору по сосенке почти со всех ресторанов города, не было ни
братьев, ни цыган Жемчужных, но зато присутствовали веселье и неподдельный
энтузиазм, подогреваемые, конечно неплохими гонорарами.
Успех этой ленты превзошел все ожидания. Так же, как и запись ансамбля "Магаданские ребята", ленту "Братья Жемчужные" сразу же начали продавать на одесском толчке, и песни этой ленты распространились со сказочной быстротой по всей стране...>
© Рувим Рублев,
1980-е г.
––––––––––––––––––––––––––
* – ошибка Р. Фукса: артистку Ленинградского театра драмы имени А.
С. Пушкина, участвовавшую в подпольных записях, звали Ольга Лебзак (примеч. редакции, 2007) .
** – здесь Р. Фукс назвал
Сергея Ивановича Маклакова "Иваном
Сергеевичем" для конспирации (примеч. редакции, 2007)..
© Р.Фукс, И.Ефимов