СТАТЬИ И РАССКАЗЫ    –––––––    ЧТО ПИСАЛИ В ПРЕССЕ   ––––––    ПЕСНИ И СТИХИ

 


 

ТРЕТЬЯ ВОЛНА НА АМЕРИКАНСКИХ ПЛАСТИНКАХ

 

Первым отражением «третьей волны» в мире эмигрантской русской песни явилась долгоиграющая пластинка, напетая бывшим грузинским артистом Нугзаром Шария еще в 1972 году. Она называлась «Songs of the soviet underground»(«Песни советского подполья»).

О самом исполнителе говорилось в надписи на конверте пластинки: «Нугзар Шария был известен как “советский Орсон Вэллс” перед тем, как он решил сделать карьеру на Западе. Он начал сниматься в советских фильмах, когда ему еще не было и двадцати... В 1968 году у Шария был конфликт с советской цензурой, после чего он подвергся репрессиям. Затем, когда ему удалось попасть в творческую поездку на Кубу, в Северную Африку и Францию, он решил остаться на Западе. В Соединенные Штаты прибыл в 1971 году».

После этого, примерно до середины 70-х годов, артисты третьей эмиграции почти не выпускали пластинок. Этот период можно было бы восполнить рассказом о пластинках Михаила Александровича и Эмиля Горовца, но этих артистов нужно отнести к исполнителям классического репертуара, о которых следовало бы написать отдельную статью.

С приездом в Америку Романа Романова был в известной степени заполнен тот вакуум в цыганском песенном искусстве, который с некоторых пор образовался на русской эмигрантской эстраде по эту сторону океана. Роман Романов выпустил здесь две долгоиграющие пластинки с записью части своего репертуара.

Уже несколько лет тому назад коллекционеры эмигрантских песен в Союзе обратили внимание на появление в Америке необычных пластинок, напетых никому в Союзе не известными Сашей и Леной, одна из которых и попала в Россию. Необычность ее на фоне эмигрантских записей заключалась в том, что пластинка не была эстрадной, развлекательной, а скорее типичной для творчества бардов. В американской газете НРСлово за 13 февраля 1977 г., каким-то чудом попадавшей нам в руки, мы, советские коллекционеры, могли прочитать в заметке, подписанной Т. М.: «Полтора года назад Саша и Лена, чуть ли не через два дня по приезде в Америку, появились у меня дома... "Мы хотим петь свои песни", – сказали они, взяли гитары и запели. Помню, как я заплакала, когда впервые услышала песню "До свиданья, Россия!" И вот их первая стереопластинка. В нее вошли двенадцать песен, очень разных по темам и характеру. Здесь и гневные политические песни из подполья – такие, как "Эмигрантская", "Крематорий"; "Арест О. Мандельштама", "Молитва", которые чередуются с прелестными романтическими песнями "Осенний карнавал"; "Серенада", "Памяти Бориса Пастернака" и совершенно чудес ной "Новогодней песенкой дедушкиных часов"».

Во второй заметке, озаглавленной «Вторая пластинка» (НРСлово от 30 апреля 1978 г.), тот же автор сообщал: «Вышла вторая пластинка Саши и Лены "Письмо из СССР"... Темы песен можно разделить на две части: политические и романтические. Самой лучшей песней несомненно является "SOS"... Очень удачны сатирические песни "Тетя Соня" и "7 ноября"... Пожалуй, самая важная в политическом отношении – песня "На станции ЧОП"... Удачна хулиганская "Черноморская баллада"... Выдержан озорной стиль, песня полна сарказма и задора... Из романтических песен, пожалуй, лучше, всех "Расцвел в саду засохший куст", которую задушевно и тонко исполняет Саша. Очень хороши слова: "А у меня сестра выходит замуж... это так странно..." Саша и Лена за это время очень выросли, их репертуар стал более разнообразным и интересным».

Когда я ехал в США, то надеялся на встречу с первыми американскими бардами и с их пластинками, но, к сожалению, ни их самих, ни их пластинок уже не застал. К моменту моего приезда их концертная деятельность закончилась, а пластинки, видимо, были распроданы. Как «представитель Магнитиздата», я был сильно разочарован.

В чем причина ухода Саши и Лены? Был ли их успех только кажущимся? А может быть, ответ на мой вопрос заключался в Сашиной песенке о том, что сестра выходит замуж? Песни Саши и Лены, мне кажется, были слишком меланхоличны и при всех их достоинствах не могли иметь большого коммерческого успеха, так как их основной потребитель – третья эмиграция – слишком устала от своей собственной меланхолии, доставшейся в наследство от «сладкой жизни» в Советском Союзе, и испытывает естественную тягу к песням более веселым и жизнерадостным.

Всё это учел другой представитель русской эмигрантской песни на американской эстраде – Виктор Шульман. Первые его две американские пластинки «От серьезного до смешного» тоже проникли в Советский Союз и пользовались там успехом – главным образом, благодаря тому, что Виктор Шульман широко использовал и использует репертуар современных подпольных ансамблей Союза – таких, как «Магаданские ребята», «Братья Жемчужные», «Черноморская чайка» и др. (о них я расскажу в других статьях).

Если творчество Саши и Лены можно было рассматривать как представительство российских бардов в Америке, то творчество Виктора Шульмана можно считать выражением того, что было создано подпольной эстрадной музыкой России. За последние годы эта музыка сформировалась в отдельный жанр, развивающийся по особым законам, один из которых отрицает шаблонный советский метод пения. Виктору Шульману помогло его давнее увлечение одесскими песнями и народным творчеством в целом. Исполняя подпольные эстрадные песни, он предельно лаконичен, но в этом кроется высокий творческий потенциал певца, который и привлекает к нему слушателей.

Не так давно Виктор Шульман закончил работу над своей четвертой пластинкой, где его любимая одесская тематика подается в сопровождении джаза и современной поп-музыки. Все без исключения песни на этой пластинке заимствованы из Магнитиздата. Лучшей из них я бы назвал «Без Подола Киев невозможен», оригинально аранжированы и спеты известные песенки «Школа Соломона Пляре», «Денежки».

Выпуску пластинки на Западе, как правило, предшествует выпуск компакт-кассеты с таким же, как и на пластинке, музыкальным содержанием. Поэтому все, что записано на четвертой пластинке Виктора Шульмана, уже сейчас можно услышать на компакт-кассете.

 

© Рувим Рублев, 1980-е г.   

 

 


© Р.Фукс, И.Ефимов